Канадский легионер «Белогорья» Гордон Перрин рассказал о любимом блюде, игре в российском чемпионате и жизни в Белгороде.

– Расскажи в двух словах о том, как ты оказался в «Белогорье». Стало ли для тебя сюрпризом предложение от клуба?
– Да нет, сюрпризом это не было. Я и раньше интересовался Россией, российской лигой. Карьера пошла немного по другому пути, и когда появилось такое предложение, я почувствовал, что сейчас подходящее время, и потому принял такое решение.

– Получается, ты долго не раздумывал, ехать сюда или нет?
– Я взял небольшую паузу, чтобы не рассматривать никакие предложения от клубов. После сезона в Китае хотелось что-то поменять, так как сезон там выдался непростым. Я вернулся в Канаду, общался со своим менеджером. А когда появилась хорошая возможность, я принял решение.

– Ты выступал несколько сезонов в Турции, играл в Китае, теперь – в России. Какое из этих мест для тебя наиболее экзотичное?
– Экзотичное? Самым тяжелым был Китай с точки зрения стиля жизни. Там все было настолько другим по сравнению с тем, к чему я привык… Труднее всего, естественно, было с языком. С едой тоже было непросто. А в России еда мне очень нравится. В целом, я получаю удовольствие от разных вещей в любой стране, куда я уезжаю.

– Но в России для тебя примерно, как в Китае, – непонятно, что написано кругом, язык тоже совсем другой.
– Ну да, русские буквы я вообще не понимаю. И практически никто не говорит по-английски.

– Как же ты выходишь из этой ситуации в повседневной жизни? Например, в магазине?
– Я не хожу в магазин (смеется). Если серьезно, то в супермаркете просто беру, что нужно. Или покажу. А в ресторане могу сказать «курица», «рис», «борщ». Это все понимают, так что я всегда это заказываю. Борщ я очень люблю, еще с детства. Отец очень часто его готовил.

– А в команде мешает языковой барьер?
– Барьер, конечно, есть, но мы находим способы общаться, получаем удовольствие от компании и не скучаем. Многое в общении, в том числе и шутки, находятся как бы между языками, так что все можно понять.

– Может, ты подучиваешь ребят английскому?
– Да не особо. А вот доктор постоянно интересуется, много спрашивает меня.

– Ты уже успел немного познакомиться с российским волейболом. Какие у тебя сложились впечатления?
– Конечно, я и до этого знал, что российский чемпионат – один из сильнейших в мире. Для меня это вызов, и я получаю от этого удовольствие. Каждые выходные ты играешь в каком-то другом уголке страны, так что скучать не приходится. Это тяжело, но можно каждую неделю чего-то добиваться, потому что каждый матч непростой. Так что я по-настоящему получаю удовольствие от тех вызовов, которые бросает российский чемпионат. Также я много раз играл против российской сборной. Это, пожалуй, одна из лучших команд в мире.

– Жалеешь о том, что не получилось сыграть вместе с Тетюхиным, Мусэрским?
– Да, конечно. Когда я подписывал контракт, я представлял, что Мусэрский будет в команде. Когда он решил уехать в Японию, думаю, для всех было непросто принять это. Может быть, для нашей команды это был небольшой шаг назад, подумали, что не так просто будет бороться за вершину. Но, я думаю, что это дополнительный стимул для нас, еще один вызов.

– Отвлечемся от спорта. Нельзя не спросить про твои татуировки. Когда была сделана первая из них?
– Мне было 17, я сделал ее в память о моем ушедшем двоюродном брате. Пару лет назад я сделал тату с росписями моих родителей. А в прошлом году сделал льва.

¬– Но тогда ты не знал, что лев – символ клуба?
– Не знал. А может и знал, но не думал, что буду играть в этом клубе.

– Говорят, что, сделав татуировку один раз, потом трудно остановиться. Ты с этим согласен?
– Пожалуй, да. Скорее всего, в будущем сделаю себе еще пару татуировок. Еще точно не знаю, что будет за рисунок, но сделаю что-то, чтобы закончить предплечье.

– Расскажи немного о Белгороде, как ты себя тут чувствуешь. Ведь раньше ты жил в больших городах – Измир, Пекин…
– Белгород похож на польский Жешув, где я играл за «Ресовию», примерно такой же по размеру. Я предпочитаю жить именно в таких городах, когда ты можешь куда угодно поехать на машине. В Пекине, например, я не ездил на машине, у меня ее не было, потому что там сумасшедшее движение. То же самое и в Турции – я пользовался больше общественным транспортом, или кто-то подвозил меня. Хорошо, когда можно передвигаться по городу, где нет напряженного траффика. Я ведь родился в совсем маленьком городке, где вообще нет никакого движения. Поэтому я теряю терпение, если мне приходится ждать в пробках (улыбается).

Белгород мне нравится, особенно когда сейчас выпало немного снега. Люблю снег, когда он только появляется. Через три месяца, возможно, то будет совсем не так (смеется).

– А какой климат ты предпочитаешь – теплый или ближе к канадскому?
– Мне нравится разный климат, разные времена года. В юности я много катался на горных лыжах и сноуборде, поэтому люблю и зиму. Я родом из провинции, где очень много гор. Каждый час можно кататься на другом отличном склоне. Так что зима – это отличное время года. Жаль только, что уже как минимум лет десять я не катался на лыжах. Может, еще покатаюсь, когда состарюсь, если ноги еще будут держать (смеется).

– Хотелось бы спросить тебя про отношение к хоккею, который в Канаде спорт № 1, и другим видам спорта.
– Я играл и в хоккей в детстве. Но меня он не «зацепил», как другие виды спорта. Моим любимым видом спорта был баскетбол, потом появился волейбол. А с хоккеем я закончил лет в десять.

– Известно, что ты приехал в Белгород со своей гитарой. Часто удается поиграть?
– Время от времени играю, когда я дома. Когда смотрю телевизор, гитара всегда где-то рядом, беру ее и наигрываю что-то.

– Игре на гитаре ты учился самостоятельно?
– Да. Я раньше играл на пианино. Мама хотела, чтобы я играл, но я это забросил. Хотя основы музыкального образования остались. Так что это помогло.

– Какие последние песни ты разучил?
– Это две композиции исполнителя PostMalone–«Stay»и «FeelingWhitney».

• Назад
• Вперед