Юридическая кульминация громкого скандала, связанного с переходом Натальи Сафроновой из «Заречья-Одинцово» в московское «Динамо», уже близка. Некоторые промежуточные итоги подвести можно уже сейчас. Собственно, споры об истинной и ложной хронологии событий остались уже позади. Упрощенно ситуация выглядит так.

16 мая 2008 года Наталья Сафронова подписала контракт с «Динамо», который должен был вступить в силу с 31 августа. В этот же день волейболистка отправилась со своим агентом в Одинцово, где по непонятным (по крайней мере, для широкой общественности) причинам подписала соглашение о продлении контракта с «Заречьем», срок которого истекал 31 июня. Соглашение о продлении контракта должно было вступить в силу с 1 июля. Однако 26 июня (то есть до вступления в силу соглашения о продлении контракта) Сафронова подает заявление об увольнении. До этого момента ни у одной из сторон, с которыми побеседовала корреспондент ТК Спорт Наталья Гречишкина, разногласий нет.

Генеральный директор «Динамо» Владимир Зиничев убежден, что «дух и буква закона в данном случае на стороне волейболистки» и критикует позицию генерального менеджера «Заречья» Андрея Бельмача за попытку заработать деньги на судьбе волейболистки.

— Прежний клуб Сафроновой требует с игрока колоссальной компенсации за соглашение, которое даже не успело вступить в силу,— заявил Зиничев.— ВФВ права, наложив условную дисквалификацию на Наталью, потому что создана ситуация, при которой она в принципе могла оказаться с двумя контрактами. Это правильно, ведь задача у нас не наказать, а недопустить новых нарушений. Кроме того, чиновники приняли во внимание вклад Сафроновой в успехи национальной команды и российского женского волейбола в целом. Но самое главное – в поступке Сафроновой не было умысла, а была простая женская слабость, которую попытался использовать Андрей Бельмач. Он в данной ситуации поступил крайне некорректно.

Сам Бельмач, в свою очередь, пытается перевести вопрос в чисто экономическую плоскость, отмечая, что форма, в которой было подано заявление об увольнении Сафроновой, не могла быть принята, а потому 1 июля правомерно вступило в силу соглашение о продлении контракта, и стало быть, Сафронова – игрок «Заречья».

— Я видел, что с Сафроновой работают представители другого клуба, но она ничего не говорила,— сказал генеральный менеджер клуба в интервью Наталье Гречишкиной.— Поэтому мы и продлили договор. Трудовую книжку никто не забирал. Заявление об уходе она неизвестно кому подавала, мы такое заявление принять не можем. То есть юридически она наш игрок. Мы были в суде, нас никто не слушал. Если игрок расторгает контракт, то должен выплатить компенсацию. Я не против ее желания играть за другой клуб, я за то, чтобы она выполнила закон.

Кроме того, Бельмач категорически опроверг распространенные в прессе слова Сафроновой о том, что она подписала соглашение о продлении контракта под психологическим воздействием самого Бельмача: «Фраза о „давлении“ в данном случае категорически неуместна. Это был прекрасный весенний день. Зачем человеку, только что подписавшему контракт с „Динамо“, ехать сюда и подписывать второй контракт? Выходит – это ее собственное желание».

И действительно, выходит, что так. Агент Натальи Сафроновой Егор Ноздрин попытался объяснить эту ситуацию. Он отметил, что хотя Сафронова и «решила играть в „Динамо“, но испытывала сложное чувство вины и привязанности к клубу, в котором провела много времени, в котором многого добилась. На этом смятении ее и поймали». Сафронова в конце июня «подала заявление об увольнении, но в выдаче трудовой книжки ей было отказано», утверждает агент.

В любом случае, в юридической стороне вопроса должен разобраться суд. На что же хотелось бы обратить внимание сейчас, так это на моральную сторону вопроса. Здесь, как кажется, неправых и виноватых значительно проще отыскать. Начнем с игрока.

Неужели в неполные 30 лет непонятно, что всякая бумажка, на которой ты ставишь свою подпись может впоследствии работать против тебя? Неужели неясно, что в один день принять два взаимоисключающих решения, каждое из которых связано с немалыми суммами денег, чревато неприятностями? И верить в «женские слабости» (Зиничев), «сложные чувства» (Ноздрин) или тем более в «психолога манипулятора» (Сафронова) почему-то не хочется. Наверное, потому что все эти объяснения самым неприятным образом характеризуют замечательную и безусловно талантливую волейболистку.

Не менее удивительна роль агента в данной ситуации. Разве не для таких вот случаев и нужен агент? Разве не должен был юрист, получающий немалые деньги (2500 долларов в месяц, по словам Зиничева), объяснить своему клиенту последствия подписания одновременно двух контрактов? В чем вообще состоят функции человека, которого «в ультимативной форме попросили выйти» во время переговоров Сафроновой и Бельмача? Все это вопросы весьма актуальные не только для «дела Сафроновой», но и вообще для профессионального спорта.

Единственная сторона, принявшая однозначно верное решение,— федерация. Там нашлись-таки люди, здраво рассудившие, что игрокам надо играть, судам судить, а менеджерам считать деньги. В то же время двухлетняя (пусть и условная) дисквалификация Сафроновой должна послужить уроком потенциальным последователям.

 

 

Андрей Федотов,   Sportbox.ru

• Назад
• Вперед