Ровно десять лет назад, 4 декабря, прямо во время тренировки местной команды «Локомотив-Белогорье» (где он был тренером) оборвалась жизнь нашего знаменитого земляка Юрия Венгеровского. Олимпийский чемпион по волейболу 1964 г., чемпион мира 1962 г., заслуженный мастер спорта — в этом году ему исполнилось бы 70…

О легендарном волейболисте вспоминает его партнер по сборной СССР и харьковскому «Буревестнику», двукратный олимпийский чемпион Юрий Поярков:

— Юрий Венгеровский — знаковая фигура. Он ведь рыхлый был, у него структура тела такая. Ему нужно было больше готовиться. Если мне для того чтобы подготовиться к соревнованиям нужно было недели три, ему — почти вдвое больше. Как же он вписывался в график? Он не обладал многими техническими элементами. От него требовалась игра в защите и обеспечение других игроков передачами. Из игр «два на два» у него родился удар с далекой дистанции на площадке. Поэтому мы так построили команду, что Юра находился во «втором номере», и использовали это. Это имело огромный успех. Никто не мог нас раскусить на этом. Потому что если на него прыгали два блока, он тут же отбрасывал, чтобы мы били без блока. И вот мы использовали этот Юркин технический элемент — умение бить сразу со «второго номера». Это очень сложно. Если вам издалека идет мяч под правую руку — то легче. А тут он через левую руку идет в правую… В команде, вспоминает Юрий Поярков, все находились как бы в одном русле, а в силу непредсказуемого характера Венгеровский нередко выпадал из обоймы.

— И мы его часто ставили на место. Но это был не криминал — это просто не удовлетворяло нас, —поясняет Юрий Поярков. — Но когда сборная Союза (он попал в нее раньше меня — в 1958 году), сборная гигантов, как мы ее называли, завоевала шестое место в Европе, их разогнали. И Юрки долго не было в сборной. И знаете за что? За то, что он на стадионе «Динамо» в Москве, на Спартакиаде народов СССР, прыгнул в толпу, которая сидела, и ударил кого-то коленом в лицо. Тот лечился, видимо, влиятельный человек. В общем, «невыездным» был долго.

В сборную Венгеровский попал только перед Олимпиадой в Токио 1964 года, — то ли с него сняли обвинение, то ли забылось.

 

— И вот Юрка готовился для игры, чтобы его выпускали на заднюю линию,— рассказывает Юрий Поярков. — Но часто бывало, что или я забарахлю, или Жорка Мондзолевский — а мы тогда играли по системе четыре нападающих и два разводящих (в Токио во всяком случае), и он мог бы пройти вместо нас. Но не то чтобы его потенциал или техническая оснащенность не дотягивал до сборной Союза — просто у него был взрывной характер, а у разводящего должен быть холодный, трезвый ум… Если еще разводящий начнет в раж входить, то все — считай, команды нет. Но вот что мне нравилось в Юрке — я ни разу его не видел, чтобы он дрогнул, опустил руки. А мы, разводящие, к этому чутки. Мы видим нападающего и чувствуем: все, он задрожал. А вот у Венгра (так называли коллеги Юрия) были положительные качества — очень ценные. А за Харьков — так вообще мы иногда вдвоем играли! Вот наши все четверо нападающих уже не шевелятся, а мы друг с другом играем. Он принимает — дает мне, я даю передачу — и он бьет. Многие из команды говорили: вы вдвоем обыграли.

Юрий Венгеровский еще и в 56 лет играл за «Элеватормельмаш» — и не за ветеранский. В чем же был секрет его долголетия как игрока?

— А это была у него идея, — поясняет Юрий Поярков, — он тайком ее вынашивал — попасть в Книгу Гиннесса. Ну, как же — Пояра попал, а он нет? Он думал, что за долговечность в волейболе туда можно попасть. А там нет такой статьи, туда включают тех, кто больше всего матчей сыграл за сборные команды своей страны на крупнейших международных соревнованиях.

Фото Федерации волейбола Харьковской области

 

Олег Столбецов,   Вечерний Харьков

• Назад
• Вперед