Президент ВК «Белогорье» рассказал журналу «Спортивная смена», как 47 лет назад служил в Египте.

Тогда, в 1973 году, Шипулин и подумать не мог, что сначала придётся служить в армии за тысячи километров от родной страны, а впереди его ждёт головокружительная тренерская карьера.

Сокровенные слова

После школы он поступил в Белгородский государственный технологический институт строительных материалов, но отучился недолго – получил повестку в армию. Справка об отсрочке от призыва была на руках, но студент всё же решил посоветоваться с отцом, как поступить.

«А отец сидит такой за чашкой чая и говорит: «Знаешь, сынок, это хорошо, что есть справка. Но надо сначала долг Родине отдать, а потом учиться». Эти слова стали для меня сокровенными, врезались в память на всю жизнь. Справку я на следующий день выкинул и пошёл служить», – вспоминает Шипулин.

Первый пункт – учебка в Евпатории, затем различные военные полигоны, стрельбы в Астраханской области и служба в войсках противовоздушной обороны. И кульминация: конфликт между коалицией арабских государств и Израилем – война Судного дня. Советский Союз помогал арабам техникой, снаряжением и людьми, а Шипулин попал в Египет в составе ограниченного контингента советских войск. Для такой командировки подбирали исключительно русских, украинцев и белорусов.

«Приехали из учебки ночью в город Николаев в гражданских костюмах, пальто и шляпах. В таком виде три дня и три ночи грузили технику на корабль. А перед этим генерал проводил инструктаж и спрашивал: «Есть желание выполнять интернациональный долг?» Ответ мог быть только один: «Так точно!» Отказываться было не принято, – говорит Геннадий Яковлевич. – Я не считаю это чем‑то героическим. Думаю, и сегодня молодые ребята с честью выполняют воинский долг, как это делали мы».

«Ваш сын на полигоне»

В Каире солдат расселили и предупредили, чтобы на быстрое возвращение домой никто не рассчитывал. А служили они в нескольких километрах от египетской столицы, в городе Хелуане.

«Мы охраняли воздушные рубежи на подступах Каира – очень серьёзная охрана ракетного дивизиона с применением всех технологий ПВО. Привезли полные боевые расчёты. Через несколько дней увезли. Остались только инструкторы, в число которых входил и я. Мы обучали арабских солдат, я служил ракетчиком. Жили в степи в палатках, без еды и воды, жара была страшная! Но приспосабливались. Я где‑то откопал машину – ЗИЛ-130, возили на ней воду с металлургического комплекса. Это было подспорье большое. А вокруг – колючки, шакалы, грязь… Никому не пожелаю пройти через это. И пусть войн никогда не будет. Я так и не понял, зачем нас отправляли. За кого воевал? Не знаю», – признаётся Шипулин.

Родители Геннадия Яковлевича не знали, где конкретно служит сын и какие боевые задачи выполняет:

«У меня был адрес: Москва и почтовый ящик. Номер называть не буду, но помню его хорошо. Мама печенье, варенье привозила, а ей каждый раз говорили: «Ваш сын на полигоне». Потом и я много лет молчал об этом. Десять лет меня в Польшу не выпускали – такие были времена. Сейчас уже никаких секретов нет».

Удостоверение участника боевых действий Геннадий Шипулин получил только через 15 лет – и то не по своей воле.

«Я никогда не пользовался никакими льготами, нигде ничего не рассказывал. Килограмма колбасы докторской в советское время не купил, «Запорожец» не получал. И удостоверение это под каким‑то предлогом заставили забрать. Слава Богу, мне ни разу не пришлось им козырять», – говорит он.

Геннадий Яковлевич признаётся, что ему было стыдно перед отцом за то, что у них одинаковые удостоверения – воевали ведь по‑разному:

«Он участвовал в Великой Отечественной войне и дошёл до Берлина, защищая свою страну. А я воевал непонятно за кого, хоть и по приказу Родины. Это несоизмеримые вещи».

Настоящий полковник

Шипулин помнит, как после демобилизации в 1974 году возвращался домой.

«Ехал из Киева. Иду по вокзалу в парадной форме, с наградами. И патруль то и дело приставал ко мне – просто задолбали! Считали, что я какой‑то дурак – наклеил что‑то там, как это было принято у солдат во время дембеля: ракеты вытачивают и на грудь вешают… Но награды‑то были настоящие! Они у меня по сей день хранятся».

Дома Геннадия Яковлевича ждал любимый вид спорта, хотя в начале 1970-х профессионального волейбола в Белгороде не было. Шипулин играл в студенческой команде, а тренерскому мастерству стал учиться с приездом из Харькова олимпийского чемпиона 1964 года Юрия Венгеровского.

Впоследствии Шипулин выиграл с «Белогорьем» всё, что только можно: чемпионат и Кубок России (по 8 раз), Суперкубок России (2 раза), Лигу чемпионов (3 раза), Кубок ЕКВ, Кубок вызова, клубный чемпионат мира. Восемь лет, с 1997 по 2005 год, он возглавлял волейбольную сборную России, с которой выиграл Мировую лигу, завоевал серебро и бронзу Олимпийских игр, Кубок мира, серебро чемпионатов мира, Европы и Евролиги.

Сейчас Геннадий Яковлевич – не только президент и главный тренер ВК «Белогорье», но и полковник запаса. Также он почётный гражданин Белгорода и Белгородской области. Сразу оба этих звания, кроме него, имеет только олимпийская чемпионка Светлана Хоркина.

Белпресса

• Назад
• Вперед