Главный тренер российской мужской национальной команды, только что завоевавшей золото Олимпиады, не исключил, что в ближайшее время покинет свой пост.

За год с небольшим копилку 45-летнего наставника «Зенита» и сборной России пополнили четыре важнейших титула, которых ранее в его карьере недоставало. В 2011-м с национальной командой Алекно выиграл Мировую лигу и Кубок мира, нынешней весной — Лигу чемпионов с казанским клубом, а 12 августа покорил главную, олимпийскую вершину. Казалось бы, чего еще можно желать? Но главный тренер нашей сборной, называющий сам себя молодым специалистом, относится к главной пока победе в своей карьере без трепета, по-философски. Словно библейский царь Соломон, который и в минуты печали, и в моменты радости смотрел на одну и ту же надпись на своем кольце: «Все пройдет».

ПОСЛЕ ОЛИМПИАДЫ ПООХОТИЛСЯ НА МЕДВЕДЯ

— Вернувшись в Россию, успели как следует осмыслить лондонское золото?
— Да по большому счету ничего особенного не произошло. Правда, ваши коллеги постоянно напоминают, что победа на Олимпиаде — значимое для страны событие. А я отношусь к этому спокойно. Уже приступил к работе в «Зените», двигаюсь дальше.

- Значит, вы этим летом трудитесь вообще без отпуска?
— Так и в прошлом году было то же самое (во второй раз сборную России Алекно возглавил после ЧМ-2010.— Прим. А.С.). Но после Олимпиады все-таки выдалась пара выходных, и мне удалось сходить на охоту. Даже видел живого медведя — редкий случай. Правда, не стрелял.

- Среди многочисленных поздравлений, полученных вами после победы в финале над Бразилией, какое-нибудь запомнилось особенно? Скажем, от кого-то, кто перед Играми вас критиковал…
— Да про критиков даже не считаю нужным говорить — я и до этого спокойно реагировал на различные их высказывания. У нас же в спорте разбираются все подряд! А вот, скажем, портному никто не советует, как лучше шить костюм. И если бы я обращал внимание на каждого так называемого специалиста, жить было бы слишком тяжело. Когда завоевали золото Лондона, естественно, начали меня поздравлять. Я не злопамятный, так что принимал эти поздравления — если видел, что они искренние. Как, например, от Геннадия Шипулина, который подошел ко мне еще там, в Лондоне.

НЕ СРАБОТАЙ ПЕРЕВОД МУСЭРСКОГО — МЕНЯ ЗАКАТАЛИ БЫ В АСФАЛЬТ

— Если сравнивать с четвертым и пятым сетами против бразильцев, то в первом и втором сборная России сыграла явно не в свою силу. Почему?
— Еще лет пять назад сборная Бразилии представляла собой настоящую машину для убийств. Некоторые соперники в матчах против этой команды сдавались без борьбы, другие — сопротивлялись, но все равно проигрывали. Сегодня могу констатировать: Россия готова состязаться с бразильцами на равных. Но сильнее ли мы? Вопрос философский. Возьмите наши матчи на Кубке мира или в групповом турнире в Лондоне — два поражения по 0:3. Да и в финале, если бы не экстренные перестановки Мусэрского и Михайлова, тоже проиграли бы в трех партиях. И сейчас этот вопрос вы бы мне не задавали. Все это очень относительно — хотя, конечно, судят по результату.

- Кстати, упомянутый вами перевод Мусэрского в диагональные, а Михайлова — в доигровщики был так называемой домашней заготовкой?
— Нет. Как вы знаете, Михайлов был единственным номинальным диагональным, и на случай его травмы мы рассматривали Мусэрского в качестве возможной замены. Но после двух проигранных партий я понял: если не внесу каких-то изменений, если не вмешаюсь в ход матча как тренер, то будут очередные 0:3 безо всяких вариантов. И я сделал такой выбор, сознательно идя на риск. Конечно, сейчас легко говорить, что этот ход повлиял на судьбу финала. Но представьте на секунду, если бы идея не сработала. Вы же, журналисты, и закатали бы меня в асфальт!

- Ваше неожиданное решение уже не впервые вносит перелом в решающий матч. В четвертом сете финала Лиги чемпионов со «Скрой» вы дважды подряд хитро «сбили» настрой Мариушу Влажлы тайм-аутами. Поляк на матчболе подал в сетку, «Зенит» впоследствии вырвал партию, а затем и победу на тай-брейке.
— На высшем уровне противников сейчас разбирают настолько досконально, что порой другая команда знает о твоих способностях больше, чем ты сам. Существуют различные компьютерные программы, в каждом клубе или сборной по несколько аналитиков… Поэтому в матчах топ-команд трудно победить без каких-то неординарных ходов. Впрочем, они могут как дать тебе преимущество, так и погубить.

БЕЗ ТЕТЮХИНА МЕДАЛЬ БЫЛА БЫ ДРУГОЙ

— А можно считать таким же нестандартным шагом вашу ставку на 36-летнего Сергея Тетюхина? Игрок он, безусловно, легендарный, но вряд ли кто-то из соперников ожидал, что вклад ветерана в успех сборной будет настолько колоссальным.
— В том, что он должен быть в команде, никто не сомневался. Даже если бы что-то в игре у него не получалось, Сергей все равно был для нас важен — не только на площадке, но и в раздевалке. Но на Кубке мира он приносил реальную пользу, пока не получил травму. Вспомните первые матчи — с Италией, США, когда игра Тетюхина имела решающее значение. Да и сейчас на Олимпиаде он всем все доказал. Вспомните 19:22 в третьем сете с Бразилией. Можно сколько угодно говорить о моих тактических решениях, но перелом-то внес Тетюхин, вышедший на подачу. Говорят, что он совершил чудо. Да никакое это не чудо — он тысячи раз так спасал партии и матчи! Выходил на подачу, или забивал шальные мячи, или в защите тащил такой удар, какой больше никому вытащить не под силу. Это Игрок, даже Игрочище. С него и начался перелом в финале.

— На какой результат сборная России могла рассчитывать в Лондоне без Тетюхина?
— Думаю, завоевала бы медаль другой пробы.

— Среди спортсменов и тренеров распространена ситуация, когда они не хотят обсуждать с прессой обидные поражения. Но довольно необычно было видеть, когда вы после победного финала ограничились двумя короткими предложениями в прямом телеэфире и очень быстро «спрятались» от камер и диктофонов…
— Для меня любое интервью связано с определенными энергозатратами, воспоминаниями, переживаниями. А на тот момент я был полностью опустошен. Плюс, честно говоря, мне не очень нравится, когда журналист не готовится к разговору заранее и задает первый же вопрос, пришедший в голову. У меня спросили, что я чувствую. Ну что можно было тогда чувствовать? Только эйфорию. Когда выигрываешь что-то глобальное, невозможно сразу это осмыслить. Вот у меня и не нашлось слов. Кроме того, перед награждением я спросил у стюарда: «Будет послематчевая пресс-конференция?» Он ответил, что не будет. Потом было награждение, опять всплеск эмоций… Ну, я и уехал сразу после него. Проходить по микст-зоне, говорить там что-то с недовольной рожей? Я попросту не нашел в себе сил для этого. А то, что я не пришел на пресс-конференцию, которая, как выяснилось, все-таки была,— обычное недоразумение. Не хотел, чтобы это выглядело как неуважение по отношению к тренеру бразильцев Бернардинью и другим.

НЕЛЬЗЯ ОТНОСИТЬСЯ К ИГРОКАМ, КАК К МЕТАЛЛУ

— Едва ли не половина команды играла на Олимпиаде с травмами разной степени тяжести. Каковы последствия?
— Актуальный вопрос. Перед Играми я в интервью рассказывал: «Все нормально, готовимся по плану». На самом деле это было не совсем правдой. Практически все время мы не готовились к Олимпиаде, а восстанавливались. Пока все бегали в Анапе, Хтей ходил пешком. Только к концу сбора начал немного подпрыгивать. Тетюхин в Анапе не тренировался — его могли не допустить к соревнованиям из-за нарушений сердечной деятельности. Волков из-за травмы колена тоже отсутствовал. Бутько, у которого также были проблемы с коленом, пропустил последний раунд Мировой лиги. Гранкин не ездил в прошлом году на Кубок мира и попал в состав в последний момент. Все это — игроки стартовой шестерки. К тому же Мусэрский, Волков и Хтей перенесли по ходу сезона тяжелые операции.

Почему так происходит? Причем в большей степени именно с игроками национальной команды. На мой взгляд — потому, что у нас в стране устраивают истерию по поводу результата. Всем нужны победы: клубам, сборным… На Олимпиаде 12 команд — и все хотят золото. В чемпионате России тоже все хотят обыграть «Зенит». Волейболисты — прежде всего люди. А мы относимся к ним, как к машинам, как к металлу. Ей-богу, когда-нибудь доиграемся.

Сейчас прозвучал тревожный звонок — выкрутились. Благодаря тренеру по физподготовке Сергею Алексееву, проделавшему неимоверную работу. Забирал полуживых людей с операционного стола — и делал из них игроков. Два физиотерапевта — Рамис Шириязданов и Павел Гревцов — тоже трудились не покладая рук. Эти люди всегда в тени, но их обязательно нужно назвать. Наш доктор Ярослав Смакотнин после каждой игры откачивал по 30 — 40 мл жидкости из колена Волкова, добивался медицинского допуска для Тетюхина, чуть ли не в палате с ним сидел… И все это — ради того, чтобы команда просто поехала на Олимпиаду, не говоря уже о завоевании золота. Мы должны задуматься, почему наши сборники при среднем возрасте в 25 лет все до одного перенесли серьезные операции. Тому же Ильиных — всего 23.

— Какой выход?
— Нужно принять совместное решение. Хочу поднять этот вопрос на заседании тренерского совета ВФВ. Может быть, стоит обратиться к клубам с просьбой поменьше нагружать волейболистов. А то в клубе им говорят «надо-надо-надо», потом в сборной — снова «надо-надо». И такая ситуация уже не год и не два. Почему мы не вышли в «Финал шести» Мировой лиги? Не потому, что не хотели, а потому, что просто не успели восстановиться!

ВОЛКОВ МОЖЕТ ПРОПУСТИТЬ ЦЕЛЫЙ СЕЗОН

— Какова сейчас ситуация с Волковым?
— Проблема очень серьезная. На днях он должен отправиться в Германию к оперировавшему его доктору, который должен выбрать вариант дальнейшего лечения. Первый — это повторное хирургическое вмешательство: можно нарастить остаток хряща и с помощью скобы прикрепить его к суставу. При таком раскладе следующий сезон Александр потеряет целиком. Второй вариант — реабилитация в клинике в Гамбурге, специализирующейся на хрящах. В любом случае до Нового года Волкова мы на площадке не увидим. Ценой Олимпиады.

— А что с остальными пациентами?
— Бутько прооперировался 14 августа — сразу после возвращения из Лондона ему удалили мениск. Хтей сейчас на стадии восстановления — думаю, с начала сезона уже сможет помогать «Белогорью». Мусэрский более или менее вернул оптимальные кондиции. А вот у Михайлова сложности с голеностопом. И не только из-за того, что он его подвернул перед самой Олимпиадой. Максима, возможно, тоже придется оперировать.

— Первый в истории сборной России невыход в финальную часть Мировой лиги мог добавить игрокам мотивации на Олимпиаде?
— Сейчас легко рассуждать, а заранее этого никто не знает. Но, например, итальянцы сознательно отказались претендовать на победу в Мировой лиге — и в Лондоне попали на пьедестал. Те же бразильцы участвовали в «Финале шести», но не вышли из группы — и сыграли в олимпийском финале.

- А как вам выступление сборной Болгарии через месяц после отставки главного тренера и без Казийски?
— Когда мы проводили с болгарами товарищеский матч в Лондоне, я поговорил с их лидером Владимиром Николовым. И он сказал: «Мы приехали сюда как туристы». Тогда я понял, что они очень опасны. Играть без права на ошибку и играть в свое удовольствие — совершенно разные вещи.

- Сборная России играла когда-нибудь в свое удовольствие?
— Нет. Ну разве что в последнем матче Кубка мира с поляками, когда мы повели 2:1 и уже гарантировали себе первое место.

ХУАНТОРЕНУ В ИТАЛИИ УДЕРЖАЛИ ДЕНЬГАМИ

— Поговорим о ваших клубных делах. Почему сорвался переход в «Зенит» кубинского доигровщика Османи Хуанторены?
— После переговоров игрок дал согласие на переход в наш клуб. Все условия уже были оговорены, контракт по схеме «2+1» подписан. Оставалось только оплатить компенсацию за разрыв соглашения с «Тренто». Когда я разговаривал с президентом итальянского клуба на «Финале четырех» Лиги чемпионов, он сказал: «Печально, конечно, проигрывать вам в полуфинале, но ты звони — договоримся». А в последний момент не захотел отдавать Хуанторену. Мы ему объясняем: мол, деваться тебе некуда, договор уже подписан, сумма отступных оговорена. После чего президент вызывает кубинца и предлагает ему невиданные для Италии с учетом кризиса деньги — 750 тысяч евро в год. При том, что этот же человек, будучи президентом итальянской лиги, призывал бороться с завышенными зарплатами. Поскольку разница в предложениях «Тренто» и «Зенита» оказалась невелика, Хуанторена предпочел остаться в знакомой ему Италии. А ФИВБ в таких случаях всегда на стороне игрока.

— Насколько тяжело совмещать работу в клубе и сборной, оставаясь фактически без отпуска?
— Очень трудно. Но дело даже не в физической усталости. Просто я работаю в двух таких командах, где любое место, кроме первого, считается провалом. Поэтому находишься под постоянным психологическим прессом. А еще тяжело вот почему. Легкоатлетам, допустим, нужно выходить на пик формы один раз в год: прыгнул на Олимпиаде — и можешь расслабиться. А у нас этих пиков в году семь штук: финал Кубка России, финал чемпионата, решающие игры еврокубка, чемпионат мира среди клубов, Мировая лига, Кубок мира, Олимпиада… Невозможно семь раз в году находиться в идеальной форме.

— Значит, из 24 российских высших наград Лондона волейбольная ценнее остальных?
— Для меня — да.

— Какие у вас взгляды на будущее сборной России?
— Да я пока не знаю, буду ли сам в ней работать. Контракт с ВФВ закончил действовать сразу после Лондона.

— Но вряд ли после первой за 32 года победы отечественной сборной на Олимпиаде федерация будет против, чтобы вы остались. Значит, все зависит от вашего решения…
— Его я уже принял. Но до разговора с руководством ВФВ не хочу его разглашать. Что касается будущего сборной, то при любом тренере наверняка последует постепенная смена поколений. Тетюхин и, скорее всего, Хтей закончили выступления за национальную команду. С блокирующими пока ситуация более или менее нормальная. Резерв доигровщиков у нас есть — с ними только нужно работать: Ильиных, Бирюков, Родичев, Бережко, Сивожелез… Да и Спиридонов, если он взялся за голову, способен защищать честь российского флага.

— А что можете сказать о бывших игроках сборной — например, Семене Полтавском или Алексее Вербове? Двери в команду для них открыты или их время в сборной России прошло?
— Двери открыты для любого. Но игрок прежде всего должен доказывать свое желание быть в этой команде не языком, а делом. Доказывать любому тренеру. А особенно такому, как я.

- Гранкин на этой Олимпиаде и при подготовке к ней доказал делом?
— Думаю, что да. Может, это прозвучит грубо, но у Сергея была огромная проблема — он считал себя феноменом, хотя им далеко не является. На этот раз в Лондоне он отыграл, как может. Безо всяких «феноменальных» выкрутасов. И стал олимпийским чемпионом. Пусть делает выводы. Перед ним еще непочатый край работы.

НУЖНО ГОТОВИТЬ РОССИЙСКИХ ТРЕНЕРОВ

— Многие считают, что специалиста, способного возглавить сборную, в России сейчас просто нет…
— Это плохо. Одна из важнейших задач, которой нужно срочно заняться,— это подготовка тренерских кадров. Вот мы говорим, что не хотим иностранцев и сами все умеем, а когда доходит до дела, все плохо. Поэтому, как я уже говорил, проанализировать причины травм и заняться воспитанием тренеров. Для этого есть множество способов — например, повторить итальянский путь. С 1980-го по 1995 год через чемпионат Италии прошли едва ли не все ведущие тренеры мира: аргентинцы, бразильцы, русские, европейцы… А нынешние великие итальянские наставники, которые сегодня считаются элитой, тогда сидели молодыми парнями с блокнотиками и учились у иностранцев, словно губка впитав лучшие мировые тренерские школы.

— А как вы относитесь к перспективе приглашения на пост главного тренера сборной России иностранного специалиста?
— В принципе я не против иностранцев. Я против того, что они нас используют. Приходит итальянец — и приводит с собой свиту из пятерых итальянцев. Получается дать результат — он король. Не получается — говорит «не смогла» и уезжает вместе со свитой. Понятно, что иностранцу легче работать с проверенными людьми. Но я не видел, чтобы на тех же Апеннинах в клубе работал болгарский тренер с пятью помощниками-болгарами. Что мы унаследовали от работы Даниэле Баньоли со сборной России? Ну, был при нем помощником Ярослав Антонов, который сейчас не тренирует. А остальные — итальянцы. Я бы на месте федерации заставил Баньоли сформировать штаб из молодых россиян, которые учились бы у него. Смотрели, как он мыслит, как тренирует. Тот же Баньоли или Зоран Гайич — хорошие специалисты. Но проблема в том, что после них ничего не осталось.

 

 

 

Спорт-экспресс

• Назад
• Вперед